Он — коренной томич, с легкой ностальгией вспоминающий о детстве в пригородном поселке Лоскутово. Когда-то студент первого за Уралом университета, сегодня — индустриальный предприниматель, директор группы компаний «ТИСК» и просто человек, который любит создавать проекты. Он делает это в городе возможностей — в Томске — и никуда не собирается из него уезжать.
Александр Беляев не случайно стал героем обложки нашего обновленного издания. С кем еще мы могли бы поговорить «без галстука», если не с человеком, который его не носит?
В интервью — о победах и проигрышах, о кризисах и преодолении, о добре и зле.
«Что для меня значит быть индустриальным предпринимателем? Все просто — создавать, давать старт индустриям бизнеса благодаря своим проектам. А еще подходить ко всему ответственно. За последнее время целых три застройщика не выполнили своих обязательств перед людьми. Мы же первыми в регионе начали работу с эскроу-счетами в секторе индивидуального жилищного строительства. Это сознательный шаг, на который я иду, чтобы минимизировать риски, быть честным перед собой и со своими дольщиками. И это лишь один из примеров», — говорит Александр.
— Александр, вы учились на юрфаке, но юристом не стали. Что дал вам вуз, кроме знания юриспруденции?
— Начну с небольшой истории. Однажды преподаватель предложил нам на выбор список тем для исследования. Я сижу, смотрю на них — так себе. Тогда он сказал: «У меня есть одна интересная тема, но ты ее навряд ли потянешь — “Принцип социальной справедливости в уголовном праве”». Сразу мысль: «Интересно! Я? Не справлюсь? Как же!» В УК РФ три строчки об этом написано, в Конституции — две. Но это я осознал уже после того, как взялся… Написал, и преподаватель добавил мой текст в свою кандидатскую практически в полном объеме. Так вот, главное, чему меня научил ТГУ, — это уметь учиться. Причем творчески. И учиться всю жизнь, повышая свои компетенции.
— А в бизнес почему пришли?
— Чтобы самореализоваться. Я рано понял, что хочу быть предпринимателем. В юности летал в Алматы, отправлял самолетами сахар в Москву, поставлял в Томск колбасу из Казахстана. Годы такие были, 90-е — время пустых холодильников. На выпускном из школы учитель выдал нам сочинения, которые мы писали в начальных классах. «Кем я стану, когда вырасту» — такая была тема. Некоторые мечтали: «Когда я вырасту большим, у меня будет полный холодильник продуктов». А я в своем написал: «У меня будет дом, семья, двое детей: мальчик и девочка. И будет своя ракета, по выходным мы с семьей будем летать на Луну». На Луну я, конечно, не летаю. Но это пока.
— Но на полный холодильник продуктов вы наверняка заработали…
— Да, и давно. Особенно когда выходил из первых бизнесов. Это был 2013-й, мне чуть больше тридцати лет. Тогда впервые понял, что могу уйти на пенсию, став, допустим, рантье. Осознание, что я не буду ничего делать, вызвало у меня неподдельный ощутимый ужас. Вернее, Ужас. С большой буквы. ☺ Так что и сегодня бизнес — это то, что делает мою жизнь интересной.
— Почему бизнес — это интересно? Что вас заряжает?
— Новые проекты. До 2009-го я был фактически трейдером. Мы работали преимущественно на рынке газоконденсата и нефти: закупали большой объем сырья в крупных компаниях, а дальше продавали мелкими партиями и получали свой процент. Полгода ты работаешь на репутацию, затем выходишь на аккредитацию и все — система отлажена. Понятный, простой бизнес, который умер в кризис 2008-го. Вечером мы закупили нефть по 13 тысяч рублей, а проснувшись утром, узнали, что она стоит 7 тысяч. Тогда я понял, что устойчивый бизнес должен быть основан на собственных ресурсах.
— Как преодолели это?
— Как по учебнику экономики: государство выходит из кризисов путем внутренних инвестиций и создавая новые объекты инфраструктуры. Вот вам пример — Америка вышла из Великой депрессии, построив сеть автомагистралей и тем самым уменьшив уровень безработицы. А что нужно, чтобы построить те же самые дороги для людей, обеспечить им рабочие места?
— Карьеры?
— Верно. Есть две глобальные темы, без которых город жить не может: города начинаются с карьеров и заканчиваются свалкой. Это вызывает серьезное отторжение у жителей, но от этого никуда не денешься. Любая стройка начинается с песка, причем не важно что это — дорога, здание, детская площадка или производственное предприятие. Именно на песок встает фундамент будущей конструкции. А объект после ввода в эксплуатацию начинает генерировать отходы.
Мы выбрали направление карьеров. На протяжении сорока лет экологи говорили о том, что добывать песок и гравий в Томи нельзя и вредно для окружающей среды. А эти материалы для стройки необходимы. Все знали, что нужно разрабатывать другие месторождения ОПИ (общераспространенных полезных ископаемых), но никто не решался на это. А мы пришли и сделали. Приобрели и открыли первый такой карьер — это была красивая история. Мне вручили награду за то, что наши действия послужили стартом разработки материковых (не речных) месторождений в Томской области, а добыча в Томи была прекращена.
— Как рождаются идеи каждого нового бизнес-проекта?
— Проект о промышленном культивировании дикоросов, например, родился из разговора с одним из томских чиновников. В нашей области огромные площади кислой почвы, на которой практически ничего не растет. А сделать ее нейтральной обойдется в сотни миллионов. Однако на кислых почвах прекрасно растет ягода — эта мысль не выходила у меня из головы. Пришел с ней к товарищу, заведующему кафедрой в Институте экономики ТГУ. Его студенты проработали идею и с сельскохозяйственной точки зрения, и с экономической.
Вы знаете, что промышленное выращивание клюквы в мире идет уже триста лет? Этот рынок насчитывает миллиарды долларов в год, но на территории России действует лишь одна промышленная плантация. То есть мы не входим даже в топ-15 поставщиков мирового рынка, хотя могли бы. Потенциал Томской области по дикоросам сегодня —
25 тысяч тонн ягоды в год, а промышленное культивирование может дать сотни тысяч тонн. Собрать и привезти дикоросы с нашей болотистой местности нереально, а создать промышленные плантации — вполне. Ни один регион мира не обладает таким огромнейшим потенциалом, как Томская область.
— На каком этапе этот проект находится сегодня?
— У меня уже выстроена стратегическая программа. Согласно ей за 15 лет мы можем войти в топ-5 мировых производителей. Такие амбиции требуют больших инвестиций — более миллиарда рублей только на старте. Сейчас мы прорабатываем источники инвестиций, занимаемся вопросами проектной документации, подбором и районированием сортов. Уже определились с первой локацией. Учитывая, что клюква — это возобновляемый и практически неисчерпаемый ресурс, отрасль в перспективе может дать области не меньше, чем газ. Ведь углеводороды, как и любое другое полезное ископаемое, имеют свойство заканчиваться, а куст дикой клюквы в природе растет и плодоносит до трехсот лет.
— Говоря о ваших амбициозных проектах, нельзя не затронуть тему добычи золота. Почему решились на это?
— Сегодня многое, на чем стоит Томск, построено на деньги золотопромышленников — первые университеты, банки, торговые дома были созданы с их помощью. Глобально наша область состоит из двух частей — болот и отрогов Салаира — на второй из них еще наши деды добывали золото. Тогда рентабельность добычи измерялась в золотниках на пуд.
А то, что они не смогли собрать доступными тогда технологиями, осталось в земле, у нас под ногами. При этом Томская область — единственный регион в Сибири, где золото не разрабатывается. Хотя золото здесь свободное, для его добычи не требуется кислот, щелочей и прочих вредных для экологии веществ.
— Почему же в таком случае оно не добывается?
— Потому что мы живем в стране больших возможностей. Клюква еще не выращивается, золото не добывается… у нас до многого еще не дошли руки. Однако золото в Томске есть — в 2023 году мы провели апробацию и установили это официально — добывать его можно и нужно. Ведь для строительства тех же школ, больниц, дорог, для содержания врачей, учителей, системы правопорядка государству нужны деньги. Они появляются в бюджете не сами собой, это следствие большой работы бизнеса.
— Видеть возможности там, где другие видят лишь преграды, — это какой-то особый навык. Вам не страшно изобретать то, чего еще не было?
— Я ничего не изобретаю, просто действительно умею видеть возможности и понимаю, что нужно сделать, чтобы система заработала. Так у меня устроена голова. К примеру, модель термального комплекса, которую мы сегодня создаем в «Заповедном», — это бизнес-концепт загородного курорта. Сегодня в России много говорят о внутреннем туризме, но в индустрию это еще не превратилось. И, наверное, дело в том, что я правда не боюсь. А чего бояться?
— Остаться не понятым, не принятым обществом…
— Рождение проекта — это как рождение ребенка. Оно зачастую может сопровождаться слезами, слизью, кровью. Один товарищ как-то сказал мне в шутку: «Ты уникальный… Тебя грязью облили, а ты встал, отряхнулся и пошел дальше». Да, у меня есть такая черта. И она нужна. Бывает очень непросто, бывает до безумия обидно, когда ты делаешь что-то хорошее, а люди пытаются это обесценить. Но это только мой выбор — брать ответственность за себя, свои действия и их последствия.
— Интересные размышления... Ведь еще одна часть вашей жизни связана с работой в Думе Томского района. Вы постоянно общаетесь с людьми, решаете социальные проблемы.
— Так и есть. А для решения любой задачи должны быть свои инструменты. Депутатство для меня — важный инструмент решения социальных вопросов. Ведь бизнес не живет в вакууме — он находится на определенной территории и определенным образом на нее влияет. Занимаясь крупными индустриальными проектами, я думаю и о том, где будет находиться школа, как будет устроено автобусное сообщение. Это реальный пример из практики в «Заповедном».
Сейчас заканчивается пятилетний срок моего депутатства, за это время мы смогли добиться решения многих вопросов. Например, о новом асфальтировании автодороги «Томск-Ярское», о финансировании капремонта моста через реку Басандайка в селе Аникино, о строительстве Дома культуры в селе Вершинино и новой школы в поселке Синий Утес. Все эти проекты направлены на благо населения. Я был горд принять в них участие, ведь бизнес не может существовать там, где плохо. Где бизнес, там должно быть хорошо всем!
— Вы ведь заработали уже достаточно денег, чтобы переехать жить в Москву или даже за границу. Почему остаетесь в Томске?
— Возможности — они здесь. Я хочу жить в Томске, хочу делать наш город лучше. Я в самом деле люблю Томск.
— За что?
— А вы маму любите?
— Да…
— За что?
— А если без эмоций?
— Томск сегодня — самое безопасное место на Земле. Мы живем в географическом центре страны.
— В том числе и для бизнеса?
— Здесь ресурсы — земля, золото, гравий. В той же столице деньги пустые, спекулятивные. У нас они обеспечены реальными ресурсами реального сектора. Многие сегодня стараются уехать из нашего города… Я из тех, кто хотел бы это изменить. Есть плеяда предпринимателей, которые шаг за шагом идут к тому, чтобы сделать Томск лучше. Я всегда хотел создавать новое, развиваться, делать добро.
— Тогда давайте о такой важной жизненной теме: что для вас «добро» и что «зло»? Эти понятия ведь во многом определяют человека.
— Глубокий вопрос. Представьте символ инь-ян: в любом белом есть черное, как в любом черном — белое. Добро — это благо, зло — это боль. Но идеального добра не бывает в принципе, как и идеального зла. Например, то же рождение ребенка приносит матери боль и страдания, но точно не является злом.
— То есть, реализуя проект, невозможно сделать добро для каждого?
— Да, это жизнь. Новые прогрессивные проекты общество не всегда принимает и поддерживает. Не понимать — легче, чем понимать. Не думать — легче, чем думать. Пиариться на деструктиве — легче, чем созидать. И выплеснуть свой негатив на то, что на первый взгляд кажется «черным» тоже гораздо легче, чем разобраться в ситуации. Пока ты что-то делаешь, тебя будут обсуждать. Но можно критиковать, а можно приехать в «Заповедный» и увидеть. Увидеть то, о чем мне говорили «невозможно!». Мы строили этот поселок в чистом поле, в кризис и во время перемен, когда другие прекращали свою деятельность. И все же «Заповедный» выжил, несмотря ни на что. Более того — он развивается, растет, закрывает еще недовыполненные обещания и расцветает. Но вы мне не верьте на слово. Приезжайте, мы всегда рады гостям.